Новости всё Мода - iCity.life Краснодар

Как раз и навсегда ­перестать стесняться своего тела и полюбить все его «недостатки»

Секс-блогер и постоянный колумнист ELLE Арина Холина задает читательницам ­простой вопрос: «А вы готовы раздеться прямо сейчас?». Без подготовки. Перед ­любимым ­мужчиной или незнакомой женщиной. И призывает нас всех — раз и навсегда ­перестаньте стесняться своего тела и полюбите все его «недостатки».

Мы сидим на барных стульях на кухне, играем в карты, и вдруг я понимаю, что с другой стороны стола на меня смотрит голая вагина. Голая без трусов и голая без волос. «Марина, ты это чего?» — спрашиваю я. Марина — девушка, у которой мы в гостях. Я ее знаю едва-едва, она работает с моей подружкой. Некоторое время назад она переоделась в домашнее —короткий шелковый халат. И сейчас сидит передо мной, как выяснилось, без трусов и еще так поставив ногу на стул, что я наблюдаю всю ее анатомию. «А что такого?!» — восклицает хозяйка.

Я пожимаю плечами. Ничего «такого». От открывшегося мне вида я, конечно, не помру. Ну и до того я примерно час так увлеченно играла, что ничего «такого» не замечала. Но вот моя подружка, которая работает с Мариной, — она была шокирована. На самом деле я, конечно, тоже была потрясена — и уж мы потом эту Марину обсудили в пух и прах с ее влечением к эксгибиционизму. С другой стороны — вот чертовски странно, если человек, с которым ты дружишь много лет, стесняется при тебе снять лифчик. Или ему неловко, когда ты это делаешь.

Ко мне зашла подружка, я хотела показать ей новое платье — на себе — сняла футболку, а она, клянусь, покраснела. Я ощутила себя в роли извращенца, хотя не сделала ничего особенного, — не уходить же мне было в другую комнату ради того, чтобы она не увидела мою грудь, которую, между прочим, уже видела в банях! Но сознание у нас странно работает — в парной вроде бы как можно, а в своей квартире — нельзя.

Было так неловко, что я спросила ее только спустя месяц. Мол, почему ты так смутилась, почему ты меня смутила, что случилось? Она сказала, что тоже думала об этом, и да, это было странно с ее стороны. Всю жизнь они с сестрой хоть и жили в одной комнате, но никогда не раздевались друг при друге. Она стесняется своего тела. Она стесняется моего тела. Она стесняется любого чужого тела. Но пообещала над собой поработать (и поработала — если забежать чуть вперед).

Обнажение — это специальная история. В России не сформировалось на эту тему ничего похожего на культуру. Да, мы живем в холодной северной стране, где ты и сам собственное тело видишь нечасто. Пятнадцать слоев, вариант для сна — майка, пижама, свитер. Ну ладно, у нас есть центральное отопление, а вот всякие германцы и шведы правда спят не только под одеялом толщиной с крепостную стену, а в почти уличной, только домашней, одежде. Приятельница, когда только переехала в Гамбург, какое-то время спала в гидрокостюме — муж на ночь батареи ставил на минимум, лишь на сохранение тепла.

Но в Германии, а также в Скандинавии и Финляндии есть культура голого тела. Сейчас она постепенно уходит — новые поколения уже не разделяют восторгов. Но в любой общественной бане все люди — голые. Дети подросткового возраста с родителям в баню уже не ходят, но посторонние друг другу посетители спокойно раздеваются и так и ходят. В Испании на пляже нормально где угодно загорать топлес. Замечаешь, как туристки из других стран сидят минут двадцать, а потом решительно снимают верх ­купальника.

В южных странах вообще много голого тела — жарко, никто не смущается, если у девушек из-под платья вы­глядывают трусы. В Израиле прекрасные, длинноногие, очень, видимо, спортивные русские девушки негодуют, что ­множество женщин выглядят как Лина Данэм, то есть они пухлые, но носят мини-шорты и мини-платья. И вот им наплевать. Они своего тела не боятся.

Есть такая загадочная особенность — восточные женщины очень хорошо относятся к своему телу. Вот в Марокко не пройдешь по улице в шортах — неприлично (ну и еще не очень законно). Но есть платные клубы с бассейнами — такие оазисы, куда ходят богатые или богемные местные. В гостиницах я видела несколько раз, как женщины возвращаются из таких клубов (быстро села в такси, доехала, обратно — то же: быстро в машину — и назад), и они выходят в таком виде, что ты слегка приседаешь. Все наружу. И это у них платья, а не то чтобы купальник и парео. В дорогих ресторанах иногда тоже можно увидеть очень вечерний выход — снимается длинная накидка, а под ней хоть и 80 кг веса на рост 165, но очень-очень маленькое и очень-очень облегающее платье. Я не осуждаю — я завидую! Видно, что они горды собой — и понятно почему.

В России мы своего тела стесняемся максимально. Раздеться даже в полумраке перед сексом — проблема. Надо выбрать белье, которое так продумано, что скрывает «недостатки». И лежать в этом белье — мол, он его сам снимет медленно и печально. Причем ты не просто лежишь — ты выбираешь «красивую» позу, чтобы были изгибы и чтобы куда подальше спрятать разный там целлюлит. В этом смысле мы похожи на британцев — у них тоже нет ни культуры голого тела, ни культуры секса.

Если вдруг кто помнит Бриджит Джонс, то в книгах она постоянно стыдилась своего тела. До, во время и после секса. Все пыталась его утянуть, а потом «незаметно» избавиться от утягивающего белья. Получается, что секс — это не удовольствие, а конкурс красоты. И ты имеешь на него право лишь в том случае, если фигурой похожа на Джиджи Хадид. И это все ­усложняет. Прошлым летом в Москве я заметила много полных девушек в маленьких шортах. И была приятно шокирована — мои ровесницы даже в свои двадцать на такое бы не решились. Они бы не решились, даже если бы весили тридцать кило, а уж тем более — с весом в ­шестьдесят.

Что-то происходит. Молодые женщины забывают, что должны себя стыдиться. Может, они часто путешествуют и видят другие культуры, а может, у них другая информационная среда в принципе. Наверное, эти девушки лето проводят не на даче в Купавне, а где-нибудь в Испании, где они нравятся мужчинам независимо от веса и размера задницы.

У русских мужчин ведь большие претензии к жизни. Стоит послушать их хоть на тех же испанских пляжах. Во-первых, они всегда в шоке от взрослых женщин (я имею в виду 55+), которые имеют наглость не только снимать верх (чтобы все видели их опустившуюся грудь), но еще и покрыты татуировками. Во-вторых, русские мужчины не любят полных, они в ужасе от целлюлита... Ох, там много всего. Все эти «недостатки» русский мужчина считает выпадом лично против себя. Это оскорбляет его чувство прекрасного. И неважно, что он сам не прекрасен вот ничуть, — он может быть рыхлым, с пышной грудью, с дряблым животом. Он же мужчина. И вот он сидит и ворчит.

Увы, мы, русские девушки, имеем дело вот с таким капризным (да еще и не особенно привлекательным) материалом. Ясно, отчего мы тут все комплексуем. Русский мужчина ведь достоин лучшего. Самого лучшего. Только хочется понять, кто ему сказал такую глупость?

Мужчин мы уже не изменим (ну, до следующего поколения), но можно начать по-другому к себе относиться. По требованию нахальных дядек мы вовсе не обязаны быть идеальными. Эти дядьки... Они пусть кому-нибудь за это платят. Мы же терпеть все это не должны. Никто не имеет права внушать нам, что мы недостаточно прекрасны. Потому что мы — прекрасны. И мы ни в коем случае не должны поддаваться этому мужскому настроению — они не имеют никакого права оценивать нас как на базаре. Может, лет пятьдесят назад женщины и подрыгивали на шпильках ради любого, даже самого ничтожного мужичка, но те времена растворились во времени. Сейчас для этого нет ни одной внятной причины. Чего-то не нравится? Ну иди, такой красивый, познакомься с Шарлиз Терон, а мы посмеемся.

Ведь не зря же русские девушки часто выходят замуж за европейцев, американцев (и я не о поиске «лучшей доли», а о самой натуральной любви), а мужчины редко женятся на иностранках. Кому нужно такое счастье? Это «счастье» будет критиковать твою фигуру, одежду, манеры, успехи на работе, друзей — а ты будешь рвать себе жилы, чтобы хоть немного заткнуть этот генератор занудства. И главное — никто не будет тобой восторгаться. И гордиться. Русские девушки — симпатичные, отлично одеваются, занимаются спортом, ухаживают за лицом. Да они богини! Что раздетые, что одетые. Просто их научили, что 1) секс — это неловко, 2) они должны быть идеальны-идеальны. Поэтому все, что связано с обнажением, и приносит такие мучения.

Но любая женщина — идеальна, даже если несовершенна. Женские тела такие изящные. Такие соблазнительные. И ароматные. Женщины как-то более душисто пахнут, чем мужчины. И еще женщины нежные по сути (даже если грубые — не знаю, как так выходит). Женщины даже толстеют более эстетично — у них все более равномерно, чем у мужчин, которые гордо ходят с пузом-мячиком.

Любая женщина может быть довольна собой уже потому, что она — женщина. Я смотрю, как раздевается моя подруга (68 лет) в бане в Берлине, и наслаждаюсь тем, что не замечаю ни малейшего смущения. Сейчас мы — голыми — пойдем в парные, где будут и женщины, и старые мужчины, и молодые мужчины, и красивые и некрасивые, и отчасти все это будет даже немного сексуально (голые люди — это всегда сексуально, поэтому я в музеях иногда забываю, зачем пришла, — там все эти тела на картинах...). Но это такая хорошая здоровая сексуальность, и уж точно не оценочная в понятных нам категориях «идеально — неидеально».

Тело надо уважать и любить — вот прямо свое, богом, природой и родителями данное тело, каким бы оно ни было. Хотя бы уже потому, что мы все совершенны по-своему, мы красивы по праву рождения и сексуальны по самой своей сущности.